Сидим с мужем на кухне, ужинаем, за окном снова стучит по крыше соседский лядский кондиционер - вот и лето пришло. Туц-туц-туц-туц, выбивают капли стук воробьиного сердца. Туц-туц-туц.
У нас килограмма два свежей клубники, муж привез с родительской дачи, ест, кидает клубничные попки в стакан и говорит, что клубника в этом году проблемная. Я думаю о том, что он наверняка забудет выкинуть мусор из стакана, и утром посуду с ужина он помыть тоже не успеет, и будут эти попки мариноваться, сохнуть и прилипать к стеклу до следующего вечера. Еще думаю о том, что на работу тоже нужно будет купить клубники и черешни, наверное, и какой-то торт, или придумать что-то поинтереснее, на каждый праздник одно и то же - три пакета сока, пара больших тортов, много одноразовой посуды, которая потом складируется в шкафу у коллеги, он может банкет уже устраивать, наверное.
Муж ест клубнику, я свои десять ягод съела еще засветло, я просто смотрю и думаю, как быстро летит время.
Ученые как-то доказали, что ощущение времени меняется в зависимости от возраста - чем старше, тем быстрее, и в детстве время тянется медленнее всего, это связано с насыщенностью дня событиями.
Вот уже и воскресенье прошло - куда оно прошло - непонятно.
Миха сопит в гостиной, а вроде как только вчера я узнала о беременности, а вроде только позавчера мы так же, как сейчас, сидели вдвоем на кухне и ели клубнику после ужина.

Мне страшно, тревожно и как-то беспокойно относительно моей работы. Вечером гуляли втроем, я рассказывала мужу о своих планах, но нужно еще двадцать раз все обдумать, взвесить и обсудить с руководством. Так хочется, чтобы все получилось и решилось наилучшим образом...
Наши сегодня вырвали победу на последних минутах и выиграли Кубок Молдовы. В чемпионате мы третьи - при равном количестве очков на первом, втором и третьем местах - все решила игра между первым и вторым местом, второй раз за историю клуба мы не чемпионы, и первый раз за мою карьеру в нем. И начинаем с начала июля, с Лиги Европы. Судя по нашей игре в чемпионате, я сильно сомневаюсь, что мы сможем продвинуться так далеко, как хочется, но будем надеяться.

Во всем остается только надеяться.