deathkiller. начало.

[aske]

начала наконец-то рассказ писать.

Человек, который убил смерть.

Равнодушие черных зонтов, темных однотонных костюмов и пальто, пустые выражения лиц, а на душе так же сыро и мерзко, как на улице. Сверху падают одна за другой крупные капли первого весеннего дождя. Одинаковые выражения лиц – какое-то подобие общего траура и скорби, однотипного и универсального, упакованного в черные плащи, утянутого в черные корсеты, спрятанного под черными очками и вуалями. Они стоят, они отлично играют свои роли – скорбящих родственников, любящих племянников и племянниц, убитых горем детей, пасмурной вдовы. Словно не они только вчера взволнованно заходили в комнату и спрашивали – «ну что?» «ну как?» «скажите, доктор, скоро?». И словно не они после похорон превратятся в алчных, ненавидящих друг друга, готовых порвать горло любому за свое имя в завещании тварей. Их любимый родственник лежит в гробу из черного дерева и слушает их всхлипы и рыдания. Он спокоен. Он мертв.
Мне никогда не понять его. Мне никогда не ощутить свинца последних минут жизни, когда дыхание едва-едва слышно, когда смерть присаживается на край кровати и задумчиво смотрит тебе в глаза… Мне никогда не почувствовать умиротворения, легкости и бесконечной свободы, которая врывается в легкие с последним выдохом… Мне никогда не услышать торжественных речей в мою честь, мне не лежать на шелковых подушках…
Меня зовут Марк. Много лет назад я убил свою смерть.

немного больше

Эдуард Доро был моим старым другом. Мы познакомились лет сорок назад. У него сорвалась какая-то сделка с недвижимостью. У меня был просто свободный вечер, я сидел в баре, пил горькое ирландское пиво средней паршивости и разглядывал посетительниц. За столиком неподалеку сидела молодая пара, и девушка изредка посматривала в мою сторону, заискивающе улыбаясь. Эдуард тяжело сел на стул рядом со мной, положил перед собой потертый кожаный портфель, заказал кофе, потом передумал и попросил чего-то покрепче.
- Неудачный день? – спросил я.
- Обычный.
Он взял в руку стакан, и выпил залпом коньяк. Поморщился, закусил долькой лимона, поданной услужливым официантом на маленьком блюдечке. Попросил повторить.
После третьей он стал более разговорчивым.
- В последний момент, представляете? В последний момент! – он достал пачку дорогих сигарет, вытянул одну, долго прикуривал. Я протянул зажигалку. – Спасибо, - буркнул он и продолжил. – Уму непостижимо! Все документы собраны, залог отдан, осталось только подписи поставить и передать ключи! И в последний момент они отказываются! Говорят, им вид из окна не нравится! Неделю назад нравился, а сегодня – нет!
Я молчал, предоставляя ему возможность выговориться, но он затих, курил медленно, пил немного, смотрел в одну точку и изредка повторял: «Вы только подумайте! Вид из окна!». И фыркал.
Мне было довольно забавно наблюдать за ним, и я потерял всякий интерес к посетительницам. За много лет путешествий я выдумал себе игру, и каждый раз при возможности начинал в нее «играть» - сидя в баре или кофейне, я выбирал себе жертву, внимательно рассматривал, следил за поведением и пытался по внешности и поступкам понять, что это был за человек, чем занимался, чего хотел, что делал этим вечером, почему оказался именно в этом месте. Я еще ни разу не проиграл – все мои догадки были, как правило, верны, либо очень близки к истине.
На вид Эдуарду было немного за тридцать, наверняка женат, и счастлив в браке, он не похож на тех, кто живет на два фронта. Такие верны до последнего грамма виски. Подкаблучники. Коричневый шерстяной костюм, в тонкую светлую полоску. Рубашка в тон. Галстук наверняка подбирала жена, узел сейчас расслаблен. Часто его теребит, поправляет. Он нервничает, заметно нервничает. Уже довольно поздно, его милая жена еще не легла спать, ждет мужа, наверняка это какая-нибудь Акация, Фиалка или Роза, у жен агентов по недвижимости всегда какие-то приторно-цветочные имена. Да, он наверняка работает в компании средней величины, либо уже начал свое дело, либо только-только планирует. Он может далеко пойти. И зовут его как-то так звучно, чтобы имя и фамилию можно было упомянуть в названии фирмы… Аркадий, Виктор, Георг, Эдмонд…
- Эдуард, - он протянул мне руку, затушив окурок в пепельнице. – Эдуард Доро. Агент по недвижимости фирмы «Стэнли&Доро Истэйт».
- Марк. – Я пожал его руку, достал сигарету, подкурил, выпустил в темноту облачко дыма. Оно красиво поплыло в сторону входной двери и медленно растаяло. Я очень люблю смотреть, как что-то в чем-то растворяется. Капля краски в стакане воды, сливки в чашке кофе, сигаретный дым так красиво тает в подсвеченном осветителями воздухе бара или клуба. Я могу бесконечно наблюдать этот молчаливый танец двух стихий, сродных друг другу и таких непохожих…
- Чем ты занимаешься, Марк? – спросил Эдуард, не дождавшись, пока я представлюсь сам.
- У меня небольшой бизнес.
- Торговля?
- Что-то вроде. Антиквариат.
Эдуард согласно кивнул головой, мол, знаем мы вас, антикваров, внимательно оглядел меня с ног до головы, повернулся к официанту и попросил крепкого чаю.
- Понимаешь, какое дело, Марк… - Эдуард отпил немного из чашки, поморщился, добавил сахару, удовлетворенно кивнул сам себе, - вот я одиннадцать лет, одиннадцать лет своей жизни отдал этому делу! Я знаю рынок недвижимости как свои пять… – он вытянул руку перед собой, сосредоточился на ладони, - как свои пять пальцев! И клиентов я знаю… отлично! Я знаю, чего они хотят! Я не буду хвастаться, но знаешь, Марк, я когда вижу человека, я тут же могу сказать, какой дом ему подойдет. Я знаю, что ему понравится. И я могу это ему предложить. Я одиннадцать лет, черт побери, этим занимаюсь! Я - профессионал! Мой отец всю жизнь проработал в этой компании, он знал ее от, как говорится, и до! Он доверил ее мне, понимаешь, Марк, какая это честь? Он доверил мне свою работу! На следующей неделе должен обсуждаться вопрос о моем назначении на пост управляющего, и тут такое… Вид из окна им, видите ли, не нравится!
Он со злостью стукнул кулаком по барной стойке, да так, что чашка чая едва не подпрыгнула на блюдце. Мне стало его жаль.
- Ты знаешь… Маргарита, моя супруга… - Я мысленно ухмыльнулся. – Она… Мы так рассчитывали на прибыль с продажи… Мы хотели себе купить небольшой дом на окраине, она беременна, и ребенку будет лучше вдали от промышленных выбросов и суеты. И все сорвалось…
Я купил дом, который Эдуарду не удалось продать в тот вечер. Три этажа, в центре старого города, свежий ремонт, отличная цена. Правда, вид из окна действительно не из лучших. Через год я его продал за полторы цены.